Мои друзья и я. Макс Жакоб (продолжение)
Глава №41 книги «Франсис Пуленк: Я и мои друзья»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюС. О. — Это не на те ли бурлескные стихи, которые Макс посвятил Вам в «Кающихся в розовых трико»?
Ф. П. — О, нет-нет, вовсе нет. Стихи, которые Вы, очевидно, имеете в виду, Макс написал для меня в 1921 году, и я тогда же положил их на музыку, посвятив их Дариусу Мийо, а затем уничтожил. Нет, нет, стихи «Бал-маскарада» появились в сборнике под названием «Главная лаборатория». Их дерзкая сила, их вызывающее бахвальство, их забавная нелепость покорили меня. Я увидел в них сходство с цветными иллюстрациями париж- ских еженедельников моей юности, оттуда и родился этот странный музыкальный карнавал, которым я всегда очень дорожил. Для меня, понимаете, это — как «Груди Тирезия».
С. О. — Я хотел бы задать Вам один вопрос: есть ли у Вас неизданные стихи Макса Жакоба?
Ф. П. — Да, у меня есть два неизданных очаровательных стихотворения. Первое называется «Жаждущий сад».. Вот оно. Горячий ветер обрывает сад, Швыряя детям яблоки небрежно, Сжав руки на груди, ворчит аббат: То, Франция, расплата за грехи. Моя фасоль была моей надеждой, Но этим летом не было воды. Несчастна Франция — сухи хлеба и сад. Быть может, вина смогут окупить Сгоревшее под солнцем без воды, Быть может, если будет виноград. Но посмотрите на мои цветы, Нет даже зелени для кроликов моих! И даже нет и даже нет зелени для кроликов моих!
С. О. — Оно действительно прелестно!
Ф. П. — Да, это прелестное стихотворение, но его совершенно невозможно положить на музыку. Через несколько дней, и это тоже очень показательно для Макса, он прислал мне новое стихотворение со следующим письмом. «Мои Франсис, я бы предпочел, чтобы ты разорвал те стихи, где говорит мой кюре. Если бы случай привел его познакомиться с ними, он мог бы обидеться: И кроме того недостойно, Мне кажется, делать дурное Тем, у кого живем мы, Кто принимает нас в доме. Порви их, Франсис, порви! Вот тебе лучший стих. Он право же, поэтичнее, И, главное, он тактичнее. Люблю тебя, мой музыкант, К чему повторять, знаешь сам. (И затем еще внизу добавил): «Ты подтвердишь, что это письмо написано в стихах».
С. О. — Оно действительно написано стихами, и стихами очаровательными.
Ф. П. — К письму было приложено еще одно стихотворение, к которому я тоже не написал музыку, но и оно прелестно. Он назвал его «Пластинка для музыкальной шкатулки». Ах, как становится легко, Когда живу я в вашем доме. Скрипит колодец под балконом, Кружится прялки звук знакомый, Пылает мак в густой траве, А за стеной, невдалеке Снопы в телеге на дороге, Плывут как будто по реке. Я вижу — мимо лодочник идет, Я слышу крики птиц, детей возню. И отражает зеркало мое Свет ваших глаз, и шеи белизну, И вашу руку, она кажется усталой. Прекрасен дом, где мне теплее стало.
С. О. — Оно совершенно восхитительно.
Ф. П. — Очень красивое стихотворение, но его невозможно положить на музыку.