Я и мои друзья. Аполлинер — Шабрие. Светские произведения (окончание)
Глава №29 книги «Франсис Пуленк: Я и мои друзья»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюС. О. — Это говорит только о том, что Вы оберегаете свое хорошее настроение, а веселый нрав Ваш Вы, кажется, восприняли от Шабрие.
Ф. П. — Ах, Шабрие! Я люблю его, как любят отца! Отца, балующего детей, всегда веселого, с карманами, полными чудесных лакомств. Музыка Шабрие — это неистощимая сокровищница, «я-прос-то-жить-не-мог-бы-без-неё». Она утешает меня в мои самые мрачные дни, потому что, Вы знаете, мой верный друг, я меланхолик ... который любит смеяться, как все меланхолики.
С. О. — Да, я знаю, но Ваше бегство в веселье случается достаточно часто, и тогда Вы сочиняете произведения, искрящиеся шуткой, задором, шалостью. Я вспоминаю «Груди Тирезия» Аполлинера. Пьесу впервые поставила 24 июня 1917 года в консерватории Рене Мобель в декорациях Сержа Фера, с музыкальным сопровождением Жермены Альбер- Биро. Это буффонада, цель которой — раззадорить французов, чтобы они производили де- тей. Вы сделали из нее комическую оперу. Я хотел бы знать, почему Вы выбрали эту пьесу, как и когда Вы сочинили оперу?
Ф. П. — Я написал «Груди» летом 1944 года. Меня очень давно манил этот сюжет. Из-за высадки союзников в течение шести месяцев я был изолирован в Турени а таким образом тоже сбежал в этот Занзибар, где происходит действие, пьесы; а он для меня, естественно превратился в Монте-Карло, где Аполлинер провел свой первые пятнадцать лет у фривольных юбок деспотичной мамаши.
С. О. — Когда это произведение было поставлено в Опера Комик?
Ф. П. — В июне 1948 года.
С. О. — Как оно было встречено и кто были исполни тели? Приняли ли держатели абонементов и завсегдатаи Опера Комик замысел Аполлинера и дерзость Вашей пар титуры?
Ф. П. — Конечно же, разыгрался скандал. Держатели абонементов и публика Опера Комик пришли в ужас от аполлинеровских выходок, но мне посчастливилось найти защитницу в восхитительной певице, которую я открыл — Дениз Дюваль, ставшей с этого времени настоящей звездой и несравненной исполнительницей «Испанского часа» Равеля. Я испытываю огромную слабость к «Грудям Тирезия», порой мне даже кажется, что предпочитаю это произведение всему остальному, что я написал. Если кто-нибудь хочет иметь представление о противоречивости моей музыкальной натуры, то сущность ее можно в равной мере найти как в «Грудях», так и в Стабат матер.