Глава VII. Опера «Голос человеческий». Последние годы жизни
Глава №89 книги «Франсис Пуленк»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюМало кто из композиторов XX века имел такую счастливую творческую биографию, как Франсис Пуленк. За некоторым исключением, каждое новое произведение Пуленка не залеживалось в его портфеле, с успехом исполнялось, ему не приходилось упрашивать также и издателей. Пуленк был поистине баловнем судьбы, не знающим горестных мытарств художников, вынужденных беспрестанно обивать пороги издательств и концертных объединений.
Через тол после удачных премьер «Диалогов кармелиток» в ряде городов Европы и Америки Пуленк написал третью оперу, которая явилась достойным венцом оперной триады и одним из лучших сочинений композитора, его лебединой песней. За последние годы жизни музыкант не создал уже ничего, что можно было бы поставить рядом с лирической трагедией «Голос человеческий».
Интересен тот факт, что Пуленк снова обратился к творчеству своего давнишнего друга Жана Кокто, с которым начал сотрудничать сорок лет назад (на тексты Кокто были написаны первые песни, комедия «Непонятый жандарм», «Новобрачные с Эйфелевой башни»; из последних сочинений — монолог для сопрано и оркестра «Дама из Монте-Карло»). Поэт был старше своего друга на десять лет (родился в 1889 году) и не надолго пережил его.
Жан Кокто — талантливый, необыкновенно разносторонний художник. Он писал прозу и стихи, статьи и книги по искусствоведению, декорации и карикатуры, пьесы и либретто к балетным спектаклям, был способным скульптором и театральным режиссером, сотрудничал в кино; с 1955 года являлся членом Французской академии. Еще в начале своей творческой деятельности он вступил на путь различных экспериментов и занял позицию ценителя изящных, а порой и эксцентричных форм. Кокто дружил со Стравинским и Дягилевым, Пикассо и Сати и многими молодыми композиторами и художниками, всегда приветствуя новаторство и смелый эксперимент.
Большинство течений, родившихся в искусстве Франции двадцатых годов, так или иначе связаны с именем Жана Кокто. Начав творческий путь как продолжатель искусства символистов и Малларме, он после первой мировой войны примкнул к группе кубистов, в которую входили Аполлинер, Сандрар, Арагон и художники Пикассо и Пикабиа; затем его имя мелькает среди дадаистов, а после распада их группы он переходит к сюрреалистам.