Чайковский. Симфония No. 5
Symphony No. 5 (e-moll), Op. 64
11.03.2011 в 20:52.
Симфония № 5 ми минор, соч. 64 — симфония Петра Ильича Чайковского, посвященная Теодору Аве-Лальеманту. Музыка написана в 1888 г., впервые исполнена 5 (17) ноября 1888 года в Петербурге оркестром под управлением автора.
Более десяти лет отделяют Четвертую симфонию от Пятой, за это время создаются разные жанровые произведения, которые наполнены драматизмом и лиризмом, свойственными его сочинениям. В Пятой симфонии виден симбиоз драмы и трагедии, отступление от своего основного лирико-психологического направления, ставятся более глубокие философские вопросы, вновь открыта тема судьбы и рока, сам автор делал такие выводы: «Мотив всех умствований — есть чисто личное чувство уходящей жизни и страх смерти». По этой фразе можно понять, в каком сильном душевном напряжении работал Чайковский.
С мая по август 1888 года Чайковский создает свою Пятую симфонию, в период весьма напряженный для автора: это и выступления в Москве, и посещение музыкальных центров — Лейпциг, Гамбург, Прага, Берлин, Париж, Лондон, в которых Чайковский даёт концерты.
Премьера Пятой симфонии состоялась 5 (17) ноября 1888 года в Петербурге, дирижировал сам автор, отзывы критиков были неоднозначны. Чайковский изначально считал Пятую симфонию слабее предыдущей, а поэтому и не удавшейся, в частности из письма к Н. Ф. фон Мекк:
Сыграв мою новую симфонию два раза в Петербурге и раз в Праге, я пришел к убеждению, что симфония эта неудачна. Есть в ней что-то такое отталкивающее, какой-то излишек пестроты и неискренности, деланности. И публика инстинктивно сознает это. Мне было очень ясно, что овации, коих я был предметом, относились к моей предыдущей деятельности, а сама симфония неспособна увлекать или, по крайней мере, нравиться. Сознание всего этого причиняет мне острое, мучительное чувство недовольства самим собою.
Неужели я уже, как говорится, исписался, и теперь могу только повторяться и подделываться под свою прежнюю манеру?
Фразой «под свою прежнюю манеру» Чайковский дает понять, что вновь была поднята тема судьбы и рока, к которой он обращался в Четвертой симфонии, поэтому душевные смятения не покидали композитора. Лишь весной 1889 года, после исполнения пятой симфонии в Гамбурге, композитор поменял своё мнение, признав за сочинением ряд очевидных достоинств.