Мои друзья и я. Поль Элюар

Франсис Пуленк — Я познакомился с Элюаром в 1916 году, мне было тогда семнадцать лет, а Поль был на три или четыре года старше меня. 1916 год — знаменательный год в истории французского искусства во всех областях — живописи, музыки, скульптуры, поэзии... После двух лет войны, погрузившей Париж в нечто вроде летаргии, все кончилось тем, что, если можно так выразиться, люди привыкли к трагическому положению вещей. Во время войны 1914 года гражданское население страдало только от мелких материальных лишений ... да и то не все. Артистическая жизнь возродилась, и авангард поднял голову. Конечно, Аполлинер, Л еже, Брак, Дерен, Вламинк были еще в армии, но Аполлинер, после своего тяжелого ранения, получил назначение в Париж, а художники, попавшие по призыву в центры маскировки, находившиеся вблизи столицы, могли часто приезжать в Париж. Влез Сандрар, потерявший на войне руку, был демобилизован. Валери, Жид, Клодель, Пруст были слишком стары, чтобы стать солдатами. Все снова начало сплавляться в этом необыкновенном тигле, каким является Париж. Разумеется, был клан «Нувель ревю франсез», клан «Аполлинер», клан «Сандрар», клан «Кокто», но все писатели, когда они оказывались близ Люксембургского дворца, имели обыкновение заходить в книжную лавку, ныне, увы, несуществующую, лавку Андриенны Монье, на улице Одеон, дом 7. Если вы открывали дверь книжного магазина Монье между четырьмя и семью часами вечера, вы чаще всего могли там найти Леона-Поля Фарта, который был душой этих мест, Валери-Ларбо и Джеймса Джойса. Это были самые верные, постоянные посетители; кроме них часто переступали порог самые различные писатели: Валери и Макс 80 Жакоб, Клодель и Аполлинер. Представленный Адриенне Монье в 1915 году моим другом Раймондой Линосье, ныне умершей, памяти которой я посвятил мой балет «Образцовые животные»,— я стал своим человеком в книж- ной лавке. Однажды в 1916 году во второй половине дня порог переступили три молодых человека, которых я знал только по имени: это были Андрэ Бретон, Поль Элюар и Арагон. Бретон носил еще, если мне не изменяет память, форму военного врача, Арагон также был военным медиком и, мне кажется, Элюар тоже был в военном, но точно я не помню. Бретон, с откинутой, как всегда, назад головой и львиным обликом, поразил меня сразу. Арагон, светловолосый, розоволицый, показался мне ужасно забавным своим красноречием, своим апломбом и этой манерой «все потрогать», с какой он осматривал книжную лавку до мельчайших подробностей. Когда какая-нибудь книга на полке ему не нравилась,— а бог свидетель, таких было много,— он забавлялся тем, что в одну минуту выворачивал обложку. Поль Элюар молчаливо слушал и наблюдал, если можно так сказать, с ленивой благожелательностью. Любовь и благожелательность всегда присут- ствовала в действиях Элюара. Адриенна Монье представила нас друг другу, но я чувствовал себя таким ничтожным рядом с этими молодыми людьми, у которых уже были опубликованные в авангардистских журналах произведения. К тому же никто из них не любил музыку и, естественно, они не обратили на меня внимания, несмотря на снисходительное «очень одаренный юноша!» Адриенны Монье. Как я Вам только что сказал, авангардистские журналы начали возникать повсюду, и приблизительно в это время Бретон, Арагон и Элюар основали журнал «Литература», который положил начало сюрреа-листскому движению. Листая прошлой осенью «Литературу», я был поражен тем, что некоторые из лучших стихотворений Аполлинера и Макса Жакоба в первый раз появились именно там, и что именно в «Литературе» увидели свет знаменитые стихотворения Валери «Пальмы» и «Гимн колонн». После многих взрывов и раскатов хохота Арагона, буйных высказываний Бретона и нескольких уверенных и мягких реплик Элюара, три бунтаря удалились, оставив меня подавленным и завороженным. Несколько дней спустя, в той же книжной лавке я встретил Элюара одного; он принес Адриенне Монье взятую у неё книгу. Никто не обращался с книгами лучше, чем Поль Элюар. Вы ему давали старую книгу с разорванной обложкой, а он вам возвращал ее заботливо подклеенную, разглаженную, обернутую в чистую вощеную бумагу ... при этом книгу, не представляющую никакой ценности! Просто в этом проявлялся доведенный до крайности вкус к библиофильству, которым отличался Поль Элюар на протяжении всей своей жизни. Когда я в первый раз увидел это блестящее трио, я был ими немножко ошарашен. Наедине с Элюаром я лучше рассмотрел его. Будучи один, он говорил на этот раз мягко и красноречиво. Моей робости как не бывало, я задал ему множество вопросов и, сам того не сознавая, с этого дня стал его другом. Впоследствии я очень полюбил Поля настоящей братской лки бовью, и он отвечал мне тем же. Адриенна Монье, вполне понятно, очень любила слушать, как писатели читают свои произведения. «Они всегда откроют тебе что-нибудь такое, о чем и не подозреваешь, когда читаешь сам»,— говорила она. И это правда.

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет