Я и мои друзья. Ландовска — Бернак — Элюар. Песни (окончание)
Глава №26 книги «Франсис Пуленк: Я и мои друзья»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюС. О. — Да, действительно, в «Песнях Билитис», которые положил на музыку Дебюсси/ просодия так совершенна, что можно читать эти стихи, скрупулезно следуя ритму, примененному композитором. Я профан в технике композиции, но мне кажется, что это образец полного слияния музыки и поэзии.
Ф. П. — Вы правы; если песня действительно удалась, то ее мелодия становится неотделимой от стихотворения. С другой стороны, поэту, может быть, очень досадно, когда, музыка прилипает к тексту, как жевательная резинка V.; но тем хуже для него!
С. О. — Какие причины определяют выбор композитором того или иного стихотворения, чтобы написать на него музыку? Родство ли чувств, сходство ли эстетических принципов или он подчиняется неосознанному импульсу, иначе говоря, действует интуитивно?
Ф. П. — Мне кажется, что выбор стихотворения должен быть таким же инстинктивным, как любовь. Долой браки по рассудку, так как результаты их плачевны, в этом я кое-что понимаю. В конце своей жизни Поль Валери посвятил мне изумительное стихотворение «Диалог двух флейт». Он хотел, чтобы я написал к нему музыку. Я восхищаюсь Валери, так же как Верденом, Рембо или Малларме, но для всех этих поэтов я не сумел бы сочи- нить ни одной ноты музыки, которая подошла бы к их стихам. В результате мой «Диалог двух флейт», написанный в виде дуэта сопрано и баритона, захлебнулся в самой плоской и безликой банальности.
С. О. — Оставим эти злополучные флейты и обратимся к свирели Поля Элюара. Когда Вы познакомились с ним?
Ф. П. — Я познакомился с Элюаром в 1917 году, в то же время, что и с Арагоном и Бретоном. Он сразу же привлек меня, но лишь значительно позднее я начал писать музыку на его стихи. Я всегда восхищался Элюаром, но не мог найти музыкального ключа к его произведениям. Для моего первого концерта с Бернаком в 1935 году я искал тексты, чтобы написать на них песни. У меня на рояле лежала тоненькая книжечка стихов, которую мне прислал Элюар. Я попробовал сочинить к ним музыку — и появились «Пять стихотворений», которые одновременно были также и первыми песнями, написанными мной для Бернака. Затем я написал, тоже на слова Элюара, хоры а сарреllа, затем, в 1938 году, большой цикл «Тот день,,та, ночь», а потом пришла война. Элюар, который раньше дал мне возможность выразить музыкой любовь, предоставил мне во время оккупации средство воспеть надежду в одном из моих самых значительных произведений — «Лицо человеческое»,— кантате для двойного хора а сарреllа, на стихотворения из цикла «Поэзия и Правда»;. кантата завершается стихотворением «Свобода». Некоторое время спустя появилась маленькая кантата а сарреllа «Снежный вечер», и совсем недавно я сочинил последний цикл песен «Свежесть и пламя». Я занялся этим перечислением только для того, чтобы доказать значение и важность для меня встречи с Полем Элюаром, которого я и сегодня безутешно оплакиваю.