Берлиоз. Реквием

27, 28 и 29 июля 1830 г. вошли в историю Франции как «Три славных дня». После трех дней баррикадных боев над королевским дворцом был поднят французский триколор, Карл Х, взявший курс на восстановление дореволюционных порядков, был свергнут. В эти исторические дни студент Парижской консерватории Гектор Берлиоз был занят созданием кантаты «Сарданапал», за которую рассчитывал получить Римскую премию – он пытался сделать это уже в третий раз, и теперь попытка оказалась удачной, но Берлиоза постигла другая неудача. Завершив работу, он выбежал на улицу с револьвером в руке и бросился к баррикадам, распевая «Марсельезу»… каково же было разочарование композитора, когда он узнал, что бои уже закончились!

Поучаствовать в боях Июльской революции Берлиозу не удалось, но он соприкоснулся с нею как композитор. Он оркестровал «Марсельезу», написав на партитуре: «Для всех, у кого есть голос, сердце и кровь», а по прошествии семи лет, когда уже был написан «Гарольд в Италии», он создает произведение, имеющее непосредственное отношение к тем событиям. В 1837 г. во Франции было установлено ежегодное празднество в память о жертвах Июльской революции, и для торжественной церемонии Гектору Берлиозу был заказан Реквием. «Голова моя кипела», – так описывал свои ощущения композитор, представивший себе картину Страшного суда в исполнении нескольких сотен музыкантов… Начав работу над Реквиемом в начале марта 1837 г., композитор завершил ее в конце июня.

Реквием Берлиоза написан на канонический латинский текст, однако менее всего он напоминает католическую заупокойную службу. Дело не только в том, что грандиозный исполнительский состав – сто сорок оркестрантов, две сотни хористов, множество ударных инструментов, включая шестнадцать литавр, и четыре дополнительных духовых оркестра – не позволяет исполнять его в церкви: например, Реквием Дворжака тоже предназначался для концертного исполнения, а не для богослужебной практики, но по духу своему это христианское произведение, в Реквиеме же Берлиоза ничего христианского нет. Даже «Tuba mirum» с участием четырех духовых оркестров, располагающихся в разных концах концертного зала, напоминает не столько трубу архангела, призывающую смертных на Страшный суд, сколько на фанфары, призывающие к сражению.

Насколько непохож Реквием Берлиоза на традиционную литургическую музыку, настолько очевидно его «родство» с другими творениями композитора. Это монументальное произведение, всю красочность которого мог передать только такой огромный оркестр. Масштабность замысла подчеркивается не только обилием медных духовых и ударных, но и отсутствием сольных и ансамблевых номеров. Правда, одно теноровое соло в Реквиеме все-таки присутствует – в девятом номере (Sanctus), но его можно назвать исключением, подтверждающим правило: автор указал, что исполнять его могут десять теноров, поющих в унисон. Реквием отличается драматизмом, но при этом он не имеет ничего общего с оперным жанром: опере того времени была присуща кантиленность мелодий – здесь же никакой распевности и широты нет.

В первом номере – Requiem et Kyrie – из гаммаобразного движения у струнных рождается хроматизированная мелодия хора, подвергаемая полифоническому развитию. В Dies irae – картине Страшного суда, так захватившей воображение Берлиоза – бесстрастной перекличке оркестра и сопрановой партии хора противопоставляются бурные пассажи. Во втором разделе номера – Tuba mirum – впечатляющая звуковая картина, создаваемая четырьмя духовыми оркестрами и унисоном басов, дополняется большим барабаном, тамтамами и тарелками. В этой части композитор использовал материал из своей Мессы, которая имела грандиозный успех на его авторском концерте в 1828 г. Дополнительные духовые оркестры звучат и в шестом номере – Lacrimosa. Седьмой номер – Domine Jesu – автор определил как «Хор душ Чистилища»: полифоническая оркестровая ткань «оплетает» партию хора, монотонно поющего на двух нотах – ля и си-бемоль. Самая лиричная часть Реквиема – девятый номер, Sanctus. В заключительной части – Agnus Dei – возвращается тема из первого номера.

«Если бы мне угрожала гибель всех моих произведений, я просил бы пощады для Реквиема», – эти слова Берлиоза свидетельствуют о том, насколько дорого было ему это творение, а вот современники оценили его не сразу. Запланированная церемония вызвала опасения у короля Луи-Филиппа – и исполнение Реквиема было отменено. «У меня украли мое настоящее и мое будущее», – с горечью замечает Берлиоз. Премьера Реквиема все-таки состоялась в 1837 г. – в декабре, на церемонии, посвященной памяти погибших в Алжире при взятии Константины. Большого успеха Реквием в тот день не имел. Его по достоинству оценили в Санкт-Петербурге, где произведение Берлиоза с грандиозным успехом было исполнено в 1841 г.

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет