Чечилия Бартоли (Cecilia Bartoli)

Чечилия Бартоли — одна из самых «дорогих» звезд современного оперного Олимпа. Ее любят и слушатели, и продюсеры, и звукозаписывающие фирмы (особенно «Decca» и «DG»). А недавно в Европе и Америке на нескольких языках вышла книга Мануэлы Хёльтерхофф «Золушка и компания», рассказывающая о феноменальной карьере тридцатичетырехлетней певицы.

Страсти вокруг феномена Бартоли не утихают. Часть критиков считает ее уникальной певицей, обладательницей колоратурного меццо-сопрано — редкого голоса, предназначенного для исполнения сложнейших партий в операх Россини (именно поэтому Золушка — героиня одной из самых известных опер Россини — фигурирует в названии книги). Другие утверждают, что слава Бартоли чрезмерно раздута, голос обычен, манеры несколько вульгарны, и, конечно, ей бесконечно далеко до Терезы Бергансы или Виктории де Лос Анхелес.

На оперной сцене Чечилия оказалась очень рано: в девять лет она исполнила партию Пастушки в «Тоске» Пуччини. Первым ее педагогом была мама, оперная певица.

Но, по словам Чечилии, у нее без всяких дополнительных тренировок получалось «выплетать» голосом самые сложные каденции. Вскоре молодое дарование заметили и стали опекать сразу несколько именитых музыкантов, в том числе прославленная Катя Риччарелли.

В двадцать лет Бартоли начала давать сольные концерты. Когда Чечилии исполнилось двадцать два, она записала на фирме «Decca» свою первую программу с ариями из опер Россини. Слушая сейчас эту работу двенадцатилетней давности, нельзя не отметить некоторую однообразность исполнения и излишнюю «затемненность» звука, особенно в партиях контральтовой тесситуры — Танкреда из одноименной оперы и Малькольма из «Девы озера». Бесспорной удачей этого диска можно назвать лишь сопрановую арию Дездемоны («Отелло»), но за тонкой и изысканной фразировкой здесь явно чувствуется «рука» Риччарелли. В партиях Розины из «Севильского цирюльника», Анджелины из «Золушки», Изабеллы из «Итальянки в Алжире», традиционных для колоратурного меццо, Бартоли также не смогла сделать чего-то выдающегося, хотя и не осталась незамеченной.

Вскоре сама певица ощутила невыгодность конкуренции со всеми обладательницами подобного голоса — Кончитой Супервиа, Терезой Бергансой и другими — и стала искать «нехоженые тропы». В ее репертуаре большое место стали занимать партии из опер Моцарта, причем наиболее удачными оказались не привычные для этой тесситуры Керубино или Дорабелла, а Фьорделиджи («Так поступают все»), Сюзанна и даже Графиня («Свадьба Фигаро»), Эльвира и Церлина («Дон Жуан»).

Изменились вкусы Чечилии и в отношении россиниевских партий. Семирамида, Дева озера, Елизавета из одноименных опер — все они написаны маэстро не столько для меццо, сколько для сопрано assoluto. Бартоли показала, насколько свободно она чувствует себя в сфере, где царили Сазерленд и Кабалье, Силлз и Риччарелли, а еще раньше Мария Каллас. Легко справляясь с самыми высокими нотами, голос Бартоли тем не менее не теряет неповторимого «бронзового» оттенка, возвращая нас ко временам написания этих опер и их первой исполнительницы — контральто Изабеллы Кольбран, музы и первой жены Россини.

Однажды мне довелось беседовать с Ренатой Скотто, великой певицей и признанным экспертом в области вокала, и в конце интервью я задал ей вопрос о новом поколении певцов, в том числе и о героине этой статьи. В ответ она дала весьма точную характеристику феномена Бартоли: «На мой взгляд, Чечилия прежде всего великолепная концертная певица. Я не знаю, как в опере, но во время сольных концертов она полностью „держит“ аудиторию. Это очень большой талант — захватить публику». Действительно, Бартоли гораздо лучше ощущает себя на концертной эстраде, один на один с публикой, меняя, словно фокусник, стили и жанры исполняемой музыки, нежели «скованная» одним сюжетом на сцене театра. В этом можно легко убедиться, сравнив две концертные видеозаписи — «Cecilia Bartoli. A Portrait» (1992) и «Live in Italy» (1999) — со спектаклем россиниевской «Золушки» (1996). В изысканности своих концертных программ Бартоли может конкурировать с самой Джесси Норман. Чего стоит только «венок» из итальянских песен австро-немецких композиторов (Бетховена, Моцарта, Гайдна и Шуберта), исполненный в ансамбле с одним из самых интересных современных пианистов Андрасом Шиффом («Decca», 1993), или диск «Песнь любви» («Decca», 1996), в который вошли редко исполняемые песни Бизе, Берлиоза и Равеля, три романса Полины Виардо, а также меццо-сопрановая версия «Болеро» Делиба.

Концерт «Live in Italy» не так давно показали по телеканалу «Культура», и многие отметили, что первую часть программы, составленную из произведений эпохи барокко, Бартоли спела в сопровождении ансамбля старинных инструментов в аутентичной манере. В последнее время аутентичное направление все больше и больше увлекает знаменитую певицу. Первое ее обращение к барочной музыке («Arie antiche», 1992; «Decca» 436267) было предельно романтизированным, поскольку за основу был взят сборник старинных арий в обработке Паризотто, сделанной в XIX столетии. Но уже в 1999 году в ансамбле с одним из самых популярных коллективов старинных инструментов «Il Giar-dino Armonico» Бартоли выпустила альбом арий Вивальди. Большинство этих сочинений в последний раз исполнялось более двухсот лет назад, и певица сама отбирала партитуры в библиотеке Турина. Ценность этого альбома не столько в знаменитых «пиротехнических» фиоритурах, сколько в удивительном сочетании аутентичного и вместе с тем сверхтемпераментного музицирования, которое отличает и пение Бартоли, и игру «Il Giardino Armonico». Самое, пожалуй, главное: несмотря на все аутентичные приемы, Бартоли сохраняет достоинства итальянской вокальной школы в неприкосновенно-сти, практически не прибегая к так называемой «химии». Это камень в огород многих «аутентичных» исполнителей и их поклонников, которые мотивируют очевидный недостаток мастерства спецификой стиля.

Помимо «Альбома Вивальди» Бартоли записала в ансамбле с «аутентистами» «Орфея и Эвридику» Гайдна («Decca», 1997) и «Митридата» Моцарта («Decca», 1999). В самое ближайшее время на прилавках появится «Ринальдо» Генделя, где певица выступает в ансамбле с контратенором Дэвидом Дениэлсом и дирижером Кристофером Хогвудом). Как будет развиваться талант Бартоли в дальнейшем — сказать трудно. Возможно, это будет Кармен XXI века (Сегидилья уже стала ее коронным концертным «бисом»), или же ее внимание привлечет немецкая Lied. Кстати, мало кто отметил запись «Нюрнбергских мейстерзингеров» Вагнера с ее участием, а ведь это достаточно серьезная заявка на исполнение немецкой музыки. Как бы то ни было, на данный момент Чечилия Бартоли остается одной из самых ярких звезд современной оперы. И дело здесь, быть может, даже не в редкости и красоте ее голоса, а в поразительной трепетности и осмысленности интерпретаций. В Бартоли есть то, что было в лучших певцах прошлых поколений и что почти утрачено сегодня — глубина и сила высказывания. Не это ли самое существенное?

Илья Кухаренко

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет