Чайковский. «Буря»
The Tempest, Op. 18
10.08.2011 в 17:07.
Петр Ильич Чайковский и Уильям Шекспир – два великих имени… Они так и не объединились в оперном жанре, хотя такой замысел был у русского композитора. Однако творения английского драматурга вдохновили Чайковского на создание симфонических произведений. Мы расскажем об одном из них – симфонической фантазии «Буря».
Идею написать симфоническое сочинение по пьесе Шекспира подал Петру Ильичу Владимир Васильевич Стасов в январе 1873 года. Точнее, музыкальный критик предложил ему три сюжета – «Тараса Бульбу» Николая Васильевича Гоголя, «Айвенго» Вальтера Скотта и «Бурю», а Петр Ильич, поразмыслив, остановился на последнем варианте. Однако композитор – как он выразился в ответном письме к Стасову – решил не спешить с воплощением замысла и дождаться «благоприятных минут». За работу над «Бурей» он принялся в августе 1873 года.
Произведение, привлекшее внимание Чайковского, занимает особое место в творчестве Шекспира. Необычен ее жанр – трагикомедия. Это самая короткая из его пьес – поистине, надо быть истинным мудрецом, чтобы сказать многое, сохраняя краткость. Шекспир был мудрым всегда, но к созданию «Бури» он, вероятно, обрел особую мудрость – ведь это одно из последних его творений, а по некоторым источникам – даже последнее. Герой пьесы – волшебник Просперо – говорит о намерении сломать и схоронить в земле волшебный жезл, и многие исследователи творчества драматурга склонны видеть здесь «автопортрет» Шекспира, заявляющего о завершении творческого пути. Действительно, после 1613 года он не написал больше ни одной пьесы, хотя прожил еще три года… почему? Это одна из загадок Шекспира. Те, кто не желает признавать «простого актера из Стратфорда-на Эйвоне» автором бессмертных шедевров, спешат заключить, что в тот год умер неведомый «настоящий автор», скрывавшийся за спиной Шекспира (правда, кто это мог быть, не сообщается – все возможные «кандидаты» скончались либо раньше, либо позже). Впрочем, такую идею уже давно ни один литературовед не принимает всерьез. Возможно, к тому времени Шекспир уже сказал всё, что мог сказать. «Буря» – это своеобразное подведение итогов, не случайно в ней звучат мотивы предшествующих шекспировских пьес, но они получают иное преломление – не столь трагическое, словно автор пытается «исправить» мир. Антонио и Себастьян планируют убийство короля Неаполя Алонзо – но, в отличие от «Гамлета», их заговор срывается. Миранда (дочь Просперо) и Фердинанд (сын Алонзо – врага Просперо) любят друг друга, но, в отличие от «Ромео и Джульетты», вражда родителей не приводит к гибели влюбленных: враги примиряются, а влюбленные счастливо соединяются…
Такое таинственное произведение было бы нелегко воплотить в музыке со всей его философской сложностью и многоплановостью – но Чайковский к этому и не стремился. Его «Буря» – это ряд красочных музыкальных «картин», воспроизводящих отдельные моменты пьесы и образы ее героев. Первый раздел симфонической фантазии – Andante con moto – живописует спокойное море. Этот музыкальный пейзаж создается размеренной фигурацией с красочными аккордовыми сопоставлениями, в которую время от времени врываются «возгласы» духовых инструментов. «Воздушные» реплики флейт и струнных представляют Ариэля – духа, который по приказу Просперо спешит поднять бурю на море. И вот начинается буря – через эту «картину» красной нитью проходит триольный мотив, первоначально возникающий у валторн.
Но вот буря утихает. Следующая тема – напевная, выразительная – воплощает образ любви, которой суждено пресечь все «бури» в людских душах. Она мощно развивается, достигая кульминации, а затем истаивает, что напоминает развитие темы любви в другом «шекспировском» произведении Чайковского – увертюре-фантазии «Ромео и Джульетта».
За этой лирической темой следует скерциозный раздел, представляющий два противоположных образа. Это Ариэль – прекрасный дух воздуха, служащий Просперо из чувства благодарности, и Калибан – дикое чудовище, подчиняющееся волшебнику из страха перед ним. На фоне уродливых «прыжков» в басовых голосах в верхнем регистре звучат «порхающие» мотивы, живописующие Ариэля. Но вскоре на первый план выступает образ Калибана, оттесняя Ариэля.
Вновь появляющаяся тема любви развертывается в полную силу, достигая наивысшей точки своего расцвета – любовь царствует в мире безраздельно, порождая истинную «бурю страсти», которая в форме симфонической фантазии становится «зеркальным отражением» картины морской бури. Завершается произведение картиной спокойного моря: все конфликты разрешены, мир восстановлен.
Чайковский завершил «Бурю» в октябре 1873 года, посвятив ее Стасову, а в декабре состоялась ее мировая премьера в Москве, дирижировал Николай Григорьевич Рубинштейн. В декабре следующего года симфоническая фантазия впервые прозвучала в Санкт-Петербурге, дирижировал Эдуард Францевич Направник. Произведение имело большой успех и часто исполнялось при жизни композитора.