Дневник моих песен (окончание)
Глава №92 книги «Франсис Пуленк: Я и мои друзья»
К предыдущей главе К содержаниюАвгуст 1960
«Короткая соломинка». На прелестные стихи Мориса Карема — На половине пути между Франси Жаммом и Максом Жакобом — я сочинил семь коротеньких песенок для Дениз Дюваль, вернее, чтобы Дениз Дюваль пела их своему маленькому шестилетнему сыну. Эти наброски, то грустные, то лукавые, написаны без претензии. Их нужно петь нежно. Это самое верное средство растрогать детское сердце.
Сентябрь 1960, Нуазе
Последние дни я переиграл многие свои старые песни. Не понимаю, почему так редко поют мои «Пять стихотворений Макса Жакоба». Безусловно, это один из самых самобытных моих сборников. Я расцениваю его несомненно выше, чем «Обручение в шутку», гораздо более надуманное. Быть может, в этом моем Дневнике я был чрезмерно суров к «Песне в полях» и «Веселой песне». И наверняка недостаточно суров к «Стихотворениям Ронсара».
Октябрь 1960
Все мои указания по метроному, согласованные с Бернаком, абсолютно точны.
3 апреля 1961
«Дама из Монте-Карло». И вдруг призрак завладел моей музыкой. Монте-Карло, Монте-Карло — Венеция моих двадцати лет! Две недели тому назад я купил случайно в Каннах пьесы Жана Кокто в карманном издании. Ранее я не был знаком с его «Дамой из Монте-Карло», написанной для Марианны Освальд больше двадцати лет назад. Этот монолог привел меня в восторг, он воскресил для меня 1923—1925 годы, когда я жил с Ориком в Монте-Карло, осененный величественной тенью Дягилева.
«Докучные» и «Les Biches» родились на сцене в январе 1924-го. Там я достаточно насмотрелся на эти человеческие обломки крущения, на эти жертвы рулетки. Должен честно, признаться, что мы с Ориком встречались с ними и в ломбарде, куда нас раза два приводила наша юношеская нерасчетливость. Как странно, что мое сотрудничество с Жаном Кокто состоялось с таким запозданием. Так же, как с «Человеческим голосом», почему-то в свое время мне не пришла мысль положить на музыку этот текст. Полагаю, что в сочетании с арией из «Грудей Тирезия» «Дама из Монте-Карло» может составить превосходный номер для Дениз Дюваль, которой я ее посвятил.
Этот монолог, созданный для сопрано и парного оркестра, представит значительную трудность: нужно избежать монотонии при сохранении неизменного ритма. Вот потому я попытался дать различную окраску каждой строфе текста. Меланхолия, высокомерие, лиризм, бурный взрыв и сарказм. Наконец, жалкая нежность, отчаяние и прыжок в море. Оркестровка, сходная по инструментальному колориту с «Человеческим голосом», включает несколько беглых мазков ударных: вибрафон, красочно использованный как в мюзик-холле, щепотка кастаньет, удар тамтама в конце.
Петь «Даму из Монте-Карло» нужно точно так же, как молитву в «Тоске»! Да, именно так!
Пересматриваю свой дневник с некоторой грустью. Время песен миновало (во всяком случае, для меня). Я извлек все, что мог, из Элюара, Аполлинера, Макса Жакоба и др... Наше содружество с Бернаком окончилось. Я должен искать что-то другое.
Для точного счета отмечу, однако, здесь еще две забытые мною песни: «Последнее стихотворение» Десноса и «Фарфоровую песенку» Элюара. «Последнее стихотворение», как мне кажется, довольно удачно. Один швейцарский критик написал, что это лучшее из всего, что я сделал. Бедный я, но бедный и он тоже. «Песенка», сочиненная к восьмидесятилетию Батори, без неожиданностей. В ней вторая часть, близкая «Труду художника», удачна по рисунку. Вот и все!!