Дариюс Мийо. Черты творческой личности
Глава №84 книги «История зарубежной музыки — 6»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюЗа пределами Франции Мийо долгое время был известен главным образом как дерзкий новатор 20-х годов, певец урбанизма, автор остроумных эксцентриад (балеты «Бык на крыше», «Салат», «Голубой экспресс»), один из первых пропагандистов негритянской музыки («Сотворение мира») *.
* С середины 20-х годов его сочинения исполнялись за пределами Франции — в Бельгии, Англии, Германии, СССР. Сам Мийо многократно выступал в ряде стран Европы и Нового Света в качестве дирижера — пропагандиста новой музыки.
Но сам он отнюдь не считал эксцентрику, пародию и юмор существенными сторонами своего творчества. Действительно, в его сценической трилогии «Орестея» образы античности нашли вполне серьезное, возвышенно-строгое воплощение, несмотря на склонность композитора к модернизированной, а порой и пародийной трактовке подобной тематики. Важная сторона многоликого наследия Мийо — разнообразное воплощение гражданственных идей, с начала 30-х годов занимающих все более значительное место в его творчестве. Мало найдется на Западе композиторов, столь же склонных к современной политически актуальной тематике. Злободневность и гуманистическую направленность подобных его сочинений трудно переоценить. Это, например, хоровая кантата «Смерть тирана», массовая песня на стихи Вайяна-Кутюрье «Рука, протянутая всем», хоровой триптих на стихи Клоделя (Кантата о мире, Кантата о двух городах, Кантата о войне), Третья симфония с хором — «В честь окончания войны», Четвертая симфония — «К столетию революции 1848 года», кантата «Огненный замок» — памяти жертв фашизма и т. п. К числу основных черт стиля Мийо относится широкое использование фольклора — как отечественного, близкого ему по духу и воспитанию, так и зарубежного (бразильского, североамериканского), своеобразие которого он воссоздает с необыкновенной легкостью. Фольклорное начало Мийо претворяет в кантатах, хорах, балетах и симфонических произведениях, в разнообразных обработках народной музыки. Особенно удаются ему зарисовки народных празднеств, массовых шествий, калейдоскоп «картинок с натуры», которые у него неотъемлемы от пленэра, от пейзажа. Таковы его «Воспоминания о Бразилии», оркестровые сюиты — Провансальская и Французская, «Карнавал в Эксе» для фортепиано с оркестром, оркестровый «Карнавал в Лондоне», «Бал на Мартинике» для двух фортепиано с оркестром, «Карнавал в Новом Орлеане» для двух фортепиано и ряд других сочинений, в частности одноактные балетные сцены «Сбор лимонов» (1950) и «Сбор винограда» (1952).
Очень часто, особенно в годы творческой зрелости, фольклор и пейзаж преломляются у Мийо и более обобщенно, в жанрах непрограммной инструментальной музыки. Примером здесь может служить его величественная Восьмая симфония, D-dur (1957), посвященная Роне — самой полноводной реке юга Франции. Река для композитора становится олицетворением неукротимых сил жизни, ее тревог и радостей. Другой пример — Двенадцатая симфония (1961), которая носит название «Rurale» — Сельская; идея ее — единение человека с родившей и кормящей его землей, мудрость и щедрость которой он познает в труде. Пейзажное начало проникает и в инструментальные концерты Мийо, определяя их характер и выбор средств воплощения. Таковы Весеннее концертино для скрипки и камерного ансамбля (1934), Летнее концертино для альта и камерного оркестра (1950), Осеннее концертино для двух фортепиано и восьми струнных инструментов (1951), Зимнее концертино для тромбона и струнного оркестра (1953). Следует отметить многообразие инструментальных составов этих сочинений, вообще характерное для Мийо. Творческий замысел композитора всегда очень точно отвечает условиям, породившим то или иное произведение, что нисколько не снижает художественного уровня его выполнения.
Есть жанры, в которых Мийо с наибольшей непринужденностью выражает свои искания, осуществляет «чистый эксперимент»; к таковым относятся вокальная лирика и инструментальные ансамбли (сонаты, квартеты, «маленькие симфонии»).
Французские исследователи признают доминирующим в творчестве Мийо лирическое начало. Однако его лиризм крайне разнороден, всеобъемлющ. Он проявляется в легковозбудимой реакции на все окружающее — природу, события, встречи, литературные впечатления. Эта жадная восприимчивость, желание активно откликнуться на все, что волнует мир, сочетается у Мийо с трезвостью осмысления, что предопределяет конкретность его мышления, тяготение к реализму. Ему не свойственны субъективистские романтические крайности или элитарная отчужденность экспрессионизма. Объекты его творчества всегда конкретны, а результаты направлены к восприятию широкого слушателя. Порой же стремление к идейной значимости искусства толкает композитора к символичности, метафоричности, что проявляется в выборе философски-обобщенных или библейских сюжетов. Это особенно заметно, когда он сотрудничает с Клоделем.
Мийо — один из самых плодовитых и разносторонних композиторов XX века. В его исканиях непосредственно отражался дух времени. Универсализм его интересов и композиторских ресурсов поразителен, наследие поистине необъятно. Список его сочинений насчитывает около 450 опусов. Мийо оставил также ряд книг и статей о музыке, в том числе содержательную книгу воспоминаний. Опубликована его многолетняя переписка с П. Клоделем.
Мийо всю жизнь был активным общественным деятелем. Он являлся членом Народной музыкальной федерации со дня ее основания, в 1956 году стал президентом Академии грамзаписи, в 1972 году был единогласно избран членом Академии искусств Института Франции.
Каждая область творчества Мийо могла бы стать предметом обширного исследования. Не все равноценно в этом огромном наследии, но подлинным жизненным подвигом было создать такое обилие музыки. Принято подчеркивать дерзостное новаторство композитора. Однако он не только отвергал, а и с благодарностью наследовал и продолжал традиции предшественников.